Очередная теория исследователей периода правления Сулеймана Великолепного гласит, что Махидевран никогда не была единственной женщиной султана. Все ее попытки избавиться от Хюррем — всего лишь желание сохранить лидерство.
Оставаться матерью главного наследника — вот какую задачу преследовала впавшая в немилость фаворитка.
Любила ли она вообще когда-нибудь Сулеймана? Этот вопрос остаётся открытым.
Она любила себя и своё высокое положение — это точно.
Расставаться с титулом матери первого наследника совсем не хотелось.
И пусть Хюррем умнее, проворнее и обладает большими возможностями, но первой все равно остаётся та мать, чей наследник сидит ближе к престолу.
А по тому, когда пришло время отправляться в Манису вслед за сыном, Махидевран решила строить собственную империю.
И, надо отметить, у неё это неплохо получилось. Женщина позаботилась о том, чтобы жители города и прилегающих окрестностей в итоге оказались сторонниками ее сына.
Она тратила баснословные суммы на благотворительность, подарками подкупала пашей и визирей.
И, вероятно, будь она сдержанней в своих чувствах, Мустафа действительно стал бы следующим султаном.
Но Махидевран раз за разом допускала одну и ту же ошибку — настраивала сына против собственного отца.
Все чаще до Сулеймана стали доходить слухи, какие разговоры ведутся во дворце Манисы — дескать, он уже стар, засиделся на престоле, пора бы уступить дорогу молодым, а политика его и вовсе уже не актуальна.
Было очевидно, что зреет заговор. А потому Сулейман, не желавший повторять судьбы своего отца, убиравшего сыновей из страха быть свергнутым, для начала стал отсылать Мустафу все дальше от столицы.
Случись что с султаном, сын Махидевран не успел бы первым прибыть в Топкапы (дворец по сей день в прекрасном состоянии, и является одной из достопримечательностей Турции), а значит правление занял один из сыновей Хюррем.
Но Махидевран уже слишком вошла в роль властительницы судеб. Она верила, что ее сын, пользующийся поддержкой янычар, сможет свергнуть султана.
И вот, будучи 38-летним мужчиной, имея несколько жён и кучу детей, имея власть и уважение народа, Мустафа, подталкиваемый матерью, решается на отчаянный шаг и пытается заручиться поддержкой Персидского шаха.
Об этом становится известно Сулейману. Ну а далее, все по сценарию Великолепного Века.
Вот только ни Хюррем, ни ее дочь, никто из приближенных Хасеки не был виноват в глупости Мустафы.
Собственная мать вырыла ему могилу.